15.04.2021
Просмотров: 3665
Леса возле городов постепенно превращаются в свалки. Что же нам делать, чтобы не оказаться похожими на персонажа мультика «ВАЛЛ-И», который всю жизнь ездит по горам мусора, оставленного человечеством? Куда обращаться, если вы увидели свалку в лесу? Кто должен выделять деньги на эту уборку? Ответы на эти вопросы читайте в нашем материале.
Статья подготовлена на основе расшифровки прямого эфира проекта PosadiLes.ru «Мусор в лесу. Почему лес загрязняют, и как с этим бороться». В обсуждении приняли участие Елена Горохова, директор Движения ЭКА; Александр Люкшин, активист, блогер, путешественник; Дмитрий Федоров, кандидат биологических наук, член комитета Торгово-промышленной палаты РФ по природопользованию и экологии, бывший министр природы и цикличной экономики Ульяновской области.
Елена Горохова: Я прошу наших гостей рассказать немного о себе и о том, когда и почему их начали волновать проблемы леса.
Александр Люкшин: С 2011 года я увлекаюсь путешествиями и йогой, организую авторские экспедиции. Я понял, что мой дом — это вся экосистема вокруг, и я ответственен за то, что в ней происходит. Я поражен масштабами замусоренных территорий и в России, и за ее пределами. Сначала я собирал мусор в лесах в одиночку, а позже начал вдохновлять на это своих друзей и участников экспедиций. Я рассматриваю это не просто как уборку, а как процесс личностного развития человека, к тому же приносящий удовольствие.
Дмитрий Федоров: Я защищаю природу более 25 лет. Я преподавал в региональных вузах охрану и инженерную защиту окружающей среды. Развивал разные направления охраны природы в рамках комитета по экологии Ассоциации «Большая Волга» в Поволжском и Южном федеральных округах. Участвовал в мероприятиях по восстановлению лесов. Первым моим насаждениям уже более 30 лет. Мусор в лесу для меня — больная тема. Я часто встречался с людьми в глубинке, которые никогда в жизни не видели мусоровозов и не слышали, что у нас есть российские и региональные экологические операторы.
Елена Горохова: Откуда в лесу берется мусор? Когда мы организуем акции по очистке леса, то порой сталкиваемся с неожиданными вещами: помимо гор пластиковых бутылок, мы находим в лесу сломанные унитазы или облезлую старую мебель. Откуда это все посреди леса?
Александр Люкшин: В нашем менталитете природная территория — нечто беззащитное. Человек уверен, что если он незаметно выбросит мусор в лесу, ему за это ничего не будет. В лесу встречается мусор двух типов. Первый — от физических лиц. Они оставляют его во время походов, пикников. Этого мелкого мусор много. Второй тип мусора — от юридических лиц. Его масштабы огромные: речь идет о контейнеровозах и ассенизаторских машинах. Я видел, как в поле выбросили примерно 300 пар обуви, видимо, конфискат. Я лично убирал шесть мешков использованных подгузников, которые привезли в лес, видимо, из детского сада. Это отвратительно, ужасно. И такое происходит даже на таких экологически чистых территориях, как Алтай. В этом году мы собрали 16,5 тысяч литров мусора в районе Белухи, Кучерлинского озера — в местах, куда надо идти неделю.
Дмитрий Федоров: Люди любят жить около леса, гулять в нем и отдыхать. Рекреация как пространство для отдыха — один из источников образования отходов в лесу. Мусор выбрасывают жители городов, поселков и деревень вблизи лесов.
Другой источник мусора — автомобильные дороги, пересекающие леса. Автомобилисты, особенно которые едут издалека, например, из центральной части России на Кавказ, на Алтай, останавливаются в зеленой зоне, чтобы отдохнуть и перекусить. Мусор они, как правило, не собирают и не увозят. Вдоль дорог есть официальные площадки для отдыха. Их недостаточно. Н даже и оттуда дорожные службы не убирают мусор вовремя — после выходных, когда трафик выше, образуются завалы отходов.
Все эти проблемы должны решаться в рамках реформы чистоты, реформы обращения с отходами в РФ. Все 85 субъектов страны утвердили территориальную схему обращения с отходами, отрапортовали наверх. Российский экологический оператор сформировал федеральную схему обращения с отходами, которая в первом приближении представлена на рассмотрение правительства РФ. Территориальная схема обращения с отходами учитывает абсолютно все населенные пункты, самые маленькие деревни. Повсюду должны быть установлены контейнеры, мусоровоз должен доезжать до самых отдаленных мест. По законодательству все гладко. Но воз и ныне там. До сих пор есть проблемы в ряде населенных пунктов не только Сибири и Дальний Востока, но и Центрального, Северо-Западного и Приволжского федеральных округов.
Елена Горохова: Почему так происходит? Если есть территориальная схема, почему операторы не едут в отдаленные деревни и не забирают оттуда мусор?
Дмитрий Федоров: Региональные операторы на 100% обслуживают городских жителей. Они заключили договоры с управляющими организациями, связанными не только с жилым сектором, но и с коммерческим мусором, торговыми объектами, промпредприятиями, сдающими твердые коммунальные отходы.
Однако в отдаленные сельские населенные пункты мусоровозы в зимнее время не могут добраться неделями в связи с переметами, снежными буранами и так далее. Туда проезжают пожарные, скорая помощь, спецтехника, но сорокатонный мусоровоз пройти не может.
Я полагаю, что история с сельскими жителями, которые обязаны войти в реформу по управлению отходами в полном объеме, должна либо субсидироваться, либо датироваться региональным оператором. Каждому региональному оператору орган тарификации выдает средний тариф. Вроде бы этот тариф должен покрыть все убытки. Но с операторов сейчас требуют, помимо машин для вывоза мусора, еще достаточных мощностей на предприятиях оператора по переработке отходов и выделению полезных фракций. К тому же ряд операторов в России даже не имели достаточно машин для вывоза мусора, когда подписывали договор с государством. Еще от региональных операторов требуют вовлекать отходы в повторное их использование. Так что проблема мусора в лесу стоит в планах регоператора далеко не на первом месте.
Нужно, чтобы слаженно работали три участника процесса. Во-первых, региональный орган управления мусорными операторами. Во-вторых, сам региональный оператор. И в-третьих, администрации сельских муниципальных образований.
Елена Горохова: Как в этом процессе может участвовать администрация?
Дмитрий Федоров: Обычно региональные операторы высылают сотрудника в командировку на неделю в тот или иной муниципалитет. Он лично обходит сельские дворы. Он обходит 1500 дворов в 10 селах, но дверь ему открывают только сто домов, остальные его прогнали, собак спустили. Однако если в эту цепочку встроить администратора из муниципалитета и обеспечить еще какой-то контроль со стороны региона, процесс пойдет быстрее. Дальние села в лесной зоне должны иметь современные специализированные, по всем требованиям построенные контейнерные площадки, оттуда по графику должны вывозить мусор. А утверждения, что «у нас мусора нет, мы перешли на газ, баню топим дровами, а пластик из магазина сжигаем» — это лукавство. У них точно такой же объем отходов, образуется тот же куб мусора. Если его не вывозить, он окажется в овраге, в ближайшем лесу.
Елена Горохова: Формально лесничие обязаны патрулировать лес и выявлять такие свалки, а потом составлять протокол или акт, с которым работают муниципалитеты.
Дмитрий Федоров: Да, но на каждого лесничего приходится от 5 до 35 гектар территории. Без специализированной техники он ее за год ногами не обойдет. И самое главное: у органа управления лесным фондом, получающего субсидии федерального бюджета по линии Рослесхоза, нет права потратить даже копейку на ликвидацию несанкционированной свалки в лесу. Иначе это будет нецелевое использование средств федерального бюджета. Лесничий — заложник этой ситуации. Потому что когда поступает жалоба в прокуратуру, она привлекает в первую очередь лесничего, который не обеспечил надзор и допустил захламление участка.
Елена Горохова: Кто же тогда должен выделять деньги на уборку свалки в лесу? Муниципалитет, регоператор?
Дмитрий Федоров: Выделить средства на ликвидацию накопленного экологического ущерба имеет право муниципалитет. Также на это может потратиться субъект РФ, который, согласно 7-ФЗ об охране окружающей среды, имеет возможность создавать региональные программы по с ликвидации несанкционированных свалок.
Елена Горохова: За эти программы отвечает Министерство природопользования?
Дмитрий Федоров: Да. Но в ряде субъектов разделены функции управления отходами и функции управления лесами или охраной окружающей среды. Здесь тоже возникают нестыковки, конфликты законодательного характера внутри субъекта. Счетная палата региона решает, имеет или не имеет право тот или иной орган управления отраслью регоператоров или лесного хозяйства, орган охраны окружающей среды закладывать средства региональных бюджетов в те или иные процессы. Все эти трудности можно преодолеть с помощью совместного администрирования целевой программы. В Ульяновской области мы включали в целевую программу по охране окружающей среды сразу несколько администраторов: не только Министерство природы, но и Министерство ЖКХ, Министерство строительства.
Вторую часть материала про мусор в лесу читайте здесь.
Дмитрий Федоров: Люди любят жить около леса, гулять в нем и отдыхать. Рекреация как пространство для отдыха — один из источников образования отходов в лесу. Мусор выбрасывают жители городов, поселков и деревень вблизи лесов.
Другой источник мусора — автомобильные дороги, пересекающие леса. Автомобилисты, особенно которые едут издалека, например, из центральной части России на Кавказ, на Алтай, останавливаются в зеленой зоне, чтобы отдохнуть и перекусить. Мусор они, как правило, не собирают и не увозят. Вдоль дорог есть официальные площадки для отдыха. Их недостаточно. Н даже и оттуда дорожные службы не убирают мусор вовремя — после выходных, когда трафик выше, образуются завалы отходов.
Все эти проблемы должны решаться в рамках реформы чистоты, реформы обращения с отходами в РФ. Все 85 субъектов страны утвердили территориальную схему обращения с отходами, отрапортовали наверх. Российский экологический оператор сформировал федеральную схему обращения с отходами, которая в первом приближении представлена на рассмотрение правительства РФ. Территориальная схема обращения с отходами учитывает абсолютно все населенные пункты, самые маленькие деревни. Повсюду должны быть установлены контейнеры, мусоровоз должен доезжать до самых отдаленных мест. По законодательству все гладко. Но воз и ныне там. До сих пор есть проблемы в ряде населенных пунктов не только Сибири и Дальний Востока, но и Центрального, Северо-Западного и Приволжского федеральных округов.
Елена Горохова: Почему так происходит? Если есть территориальная схема, почему операторы не едут в отдаленные деревни и не забирают оттуда мусор?
Дмитрий Федоров: Региональные операторы на 100% обслуживают городских жителей. Они заключили договоры с управляющими организациями, связанными не только с жилым сектором, но и с коммерческим мусором, торговыми объектами, промпредприятиями, сдающими твердые коммунальные отходы.
Однако в отдаленные сельские населенные пункты мусоровозы в зимнее время не могут добраться неделями в связи с переметами, снежными буранами и так далее. Туда проезжают пожарные, скорая помощь, спецтехника, но сорокатонный мусоровоз пройти не может.
Я полагаю, что история с сельскими жителями, которые обязаны войти в реформу по управлению отходами в полном объеме, должна либо субсидироваться, либо датироваться региональным оператором. Каждому региональному оператору орган тарификации выдает средний тариф. Вроде бы этот тариф должен покрыть все убытки. Но с операторов сейчас требуют, помимо машин для вывоза мусора, еще достаточных мощностей на предприятиях оператора по переработке отходов и выделению полезных фракций. К тому же ряд операторов в России даже не имели достаточно машин для вывоза мусора, когда подписывали договор с государством. Еще от региональных операторов требуют вовлекать отходы в повторное их использование. Так что проблема мусора в лесу стоит в планах регоператора далеко не на первом месте.
Нужно, чтобы слаженно работали три участника процесса. Во-первых, региональный орган управления мусорными операторами. Во-вторых, сам региональный оператор. И в-третьих, администрации сельских муниципальных образований.
Елена Горохова: Как в этом процессе может участвовать администрация?
Дмитрий Федоров: Обычно региональные операторы высылают сотрудника в командировку на неделю в тот или иной муниципалитет. Он лично обходит сельские дворы. Он обходит 1500 дворов в 10 селах, но дверь ему открывают только сто домов, остальные его прогнали, собак спустили. Однако если в эту цепочку встроить администратора из муниципалитета и обеспечить еще какой-то контроль со стороны региона, процесс пойдет быстрее. Дальние села в лесной зоне должны иметь современные специализированные, по всем требованиям построенные контейнерные площадки, оттуда по графику должны вывозить мусор. А утверждения, что «у нас мусора нет, мы перешли на газ, баню топим дровами, а пластик из магазина сжигаем» — это лукавство. У них точно такой же объем отходов, образуется тот же куб мусора. Если его не вывозить, он окажется в овраге, в ближайшем лесу.
Елена Горохова: Формально лесничие обязаны патрулировать лес и выявлять такие свалки, а потом составлять протокол или акт, с которым работают муниципалитеты.
Дмитрий Федоров: Да, но на каждого лесничего приходится от 5 до 35 гектар территории. Без специализированной техники он ее за год ногами не обойдет. И самое главное: у органа управления лесным фондом, получающего субсидии федерального бюджета по линии Рослесхоза, нет права потратить даже копейку на ликвидацию несанкционированной свалки в лесу. Иначе это будет нецелевое использование средств федерального бюджета. Лесничий — заложник этой ситуации. Потому что когда поступает жалоба в прокуратуру, она привлекает в первую очередь лесничего, который не обеспечил надзор и допустил захламление участка.
Елена Горохова: Кто же тогда должен выделять деньги на уборку свалки в лесу? Муниципалитет, регоператор?
Дмитрий Федоров: Выделить средства на ликвидацию накопленного экологического ущерба имеет право муниципалитет. Также на это может потратиться субъект РФ, который, согласно 7-ФЗ об охране окружающей среды, имеет возможность создавать региональные программы по с ликвидации несанкционированных свалок.
Елена Горохова: За эти программы отвечает Министерство природопользования?
Дмитрий Федоров: Да. Но в ряде субъектов разделены функции управления отходами и функции управления лесами или охраной окружающей среды. Здесь тоже возникают нестыковки, конфликты законодательного характера внутри субъекта. Счетная палата региона решает, имеет или не имеет право тот или иной орган управления отраслью регоператоров или лесного хозяйства, орган охраны окружающей среды закладывать средства региональных бюджетов в те или иные процессы. Все эти трудности можно преодолеть с помощью совместного администрирования целевой программы. В Ульяновской области мы включали в целевую программу по охране окружающей среды сразу несколько администраторов: не только Министерство природы, но и Министерство ЖКХ, Министерство строительства.
Вторую часть материала про мусор в лесу читайте здесь.
Подготовил Матвей Антропов Фотографии предоставлены Александром Люкшиным Фото обложки: pixabay.com
Хотите, чтобы природные места стали чище?
Присоединяйтесь к акции «Зов природы» и организуйте уборку с раздельным сбором отходов!
Присоединиться
Присоединяйтесь к акции «Зов природы» и организуйте уборку с раздельным сбором отходов!
Наш проект существует благодаря вашей помощи! Если вы нашли материал полезным, вы можете оставить комфортное для вас вознаграждение.
