– Что такое «зона вечной мерзлоты», и что с ней происходит сейчас? Зона вечной мерзлоты, она же зона многолетней мерзлоты, – это такая область нашей планеты, в основном в Северном полушарии, где среднегодовая температура воздуха – ниже нуля градусов. Там есть верхний слой почвы – так называемый «деятельный» слой, который летом протаивает, а ниже находится слой, который не протаивает никогда. Мощность этой мерзлоты бывает от нескольких метров до нескольких сотен метров, как, например, в Якутии. Половина территории России лежит в зоне многолетней мерзлоты. И как раз там находятся разные инфраструктурные постройки, важные для нашей страны, такие как нефтяные вышки. Многие города стоят в зоне вечной мерзлоты, тот же самый Норильск. То есть на этой вечной мерзлоте люди строят дома и сооружения. Сваи этих домов и сооружений заглублены в зону замороженных грунтов, чтобы летнее таяние не приводило к разрушению конструкций. Сейчас у нас происходит потепление на всей планете, но Арктика теплеет в два-три раза быстрее, чем остальные территории. То есть как раз в зоне вечной мерзлоты потепление происходит очень быстро. В результате этого слой летнего протаивания увеличивается, захватывает все бо́льшую глубину. Одновременно площадь этой мерзлоты сокращается: на краях, где она тонкая, она разрушается, и границы мерзлоты потихоньку отступают на север.– Чем это опасно? Всем нам это грозит постепенным разрушением тех зданий, сооружений, которые стоят на этой мерзлоте. Очень много домов в Норильске, в Якутске находятся под угрозой разрушения. Каждый год происходит много мелких аварий на нефтепроводах, про которые нам не говорят в новостях, потому что они мелкие. Но их много, и суммарный объем нефти, которая оттуда выливается, довольно большой. Иногда бывают отдельные крупные аварии, такие как была в мае в Норильске. И все это будет происходить и дальше. Остановить этот процесс едва ли можно. Мерзлота будет разрушаться и дальше, что повлечет большие убытки и разрушения.
– Звучит довольно пессимистично. Что же с этим делать? Назову три основных направления деятельности. Во-первых, предотвращать первопричины этих процессов, то есть бороться с глобальным потеплением. Об этом сейчас много говорится, и принимаются межгосударственные правила действия, такие как Парижское соглашение по климату, страны-участники которого обязуются сокращать выбросы парниковых газов, чтобы дальнейшее потепление шло не так быстро. Во-вторых, осуществлять какие-то превентивные меры, чтобы эти здания, сооружения не рушились. Третье – бороться с уже существующими последствиями и явлениями. Что касается мерзлоты, надо пересматривать строительные нормы и правила, потому что, когда их разрабатывали, мерзлота была мощная, устойчивая. Сейчас она истончается, и, очевидно, надо строить по-другому. Нужен мониторинг этой мерзлоты, то есть нужно наблюдать за процессами, которые там происходят, их моделировать и прогнозировать. Есть какие-то варианты защиты мерзлоты: например, на Аляске нефтяники вмораживают опоры нефтепроводов в грунт с помощью жидкого азота. Такие технические решения можно применять, но они тоже временные, потому что, когда вся мерзлота разрушится, локально замораживать грунт – тоже будет не выход. В целом надо, конечно, пересматривать подходы к эксплуатации Арктики, потому что сейчас там ведется в основном хозяйственная деятельность по добыче полезных ископаемых. Судя по всему, в ближайшие десятилетия спрос на нефть и газ будет сокращаться, поэтому всю экономику нужно перестраивать ввиду будущих изменений. Больше ориентироваться на туризм, на защиту коренных жителей, защиту хрупких местных экосистем. Арктика довольно сильно загрязнена. Еще с советских времен – как там побросали всю тару из-под топлива, так она и валяется. Я уже не говорю про ядерный полигон на Новой Земле: там до сих пор существует радиоактивное загрязнение. В Арктике очень много военных баз, которые тоже не способствуют улучшению экологической обстановки.– Известно, что из-за глобального изменения климата повышается уровень мирового океана. Как это скажется на нас, на природе? Да, уровень мирового океана повышается примерно на 3,5 миллиметра в год, довольно быстро. Это связано с таянием наземного льда. Ледники тают, вода стекает в океан, и его уровень повышается. Также это связано с тепловым расширением воды: вода нагревается, и ее объем увеличивается. То есть и масса воды прибывает в океане, и объем ее увеличивается. В дальнейшем скорость повышения уровня океана будет только расти, и к концу XXI века общее повышение уровня может составить от 40-60 сантиметров до одного метра и больше. Надо добавить, что уровень моря растет неравномерно: на каких-то территориях быстрее, на каких-то медленнее. К примеру, у нас в Петербурге уровень моря повышается меньше, чем в среднем на Земле, потому что сама территория из-за определенных геологических процессов поднимается на несколько миллиметров в год, и это частично компенсирует повышение уровня моря. Помимо этого, увеличивается частота экстремальных подъемов воды. То есть время от времени бывают наводнения, нагонные явления, штормы, когда вода поднимается довольно высоко. И частота таких явлений будет увеличиваться. Однозначного ответа, как это повлияет, дать нельзя. Надо смотреть конкретный город, конкретную территорию.
– Могут ли простые люди как-то повлиять на таяние вечной мерзлоты? Ну, как люди могут повлиять напрямую, я не знаю. Ходить заливать жидкий азот в основания нефтепроводов – это, конечно, фантастический сценарий. Но люди могут влиять на выбросы парниковых газов. Первооснова всех современных проблем – это антропогенный выпуск парниковых газов, в первую очередь углекислого газа. Из-за него происходит потепление, таяние мерзлоты и все эти процессы. Вот как раз на выбросы влиять мы можем. Конечно, правительство должно этим заниматься на своем уровне: подвигать промышленные предприятия к модернизации, к использованию более чистых технологий, вводить углеродные налоги. Но ведь в конце концов вся промышленность, весь транспорт работает для нас, для потребителей. Соответственно, чем меньше мы потребляем, тем меньше объем производства, тем меньше выбросов парниковых газов. То есть меры можно принимать самые простые. Это, во-первых, экономия всего, что только можно. Не только электричества – понятно, что электричество производится на какой-то электростанции и это связано с выбросом углекислого газа, – но и экономия воды, например. Ведь на то, чтобы эту воду очистить, к дому подвести, закачать, тоже нужна энергия. Поэтому чем меньше воды мы расходуем, тем будут меньше выбросы парниковых газов. Потом, чем больше мы повторно используем какие-то вещи, тем будет меньше выбросов. Если мы сдаем пластик на переработку, его меньше попадает в природу, где он медленно распадается и выделяет углекислый газ. Очень важен способ питания. Люди, которые едят много мяса, больше способствуют производству парниковых газов, так что нужно по возможности сокращать его потребление. Также можно выбирать между личным транспортом, общественным транспортом и велосипедом.
– Какие из этих экопривычек есть у вас? Я стараюсь пользоваться общественным транспортом. Машины у меня нет по принципиальным соображениям. Также стараюсь потреблять меньше мяса. От пластиковой упаковки стараюсь отказываться, хожу в магазин со своей многоразовой сумкой.
Беседовала Наталья Захарова
Источники фото: архив Алексея Екайкина, pixabay.com
Наш проект существует благодаря вашей помощи! Если вы нашли материал полезным, вы можете оставить комфортное для вас вознаграждение.
