Не только киты. Как «Эковахта Сахалина» защищает родную природу

Пятнадцать лет Наталия Лисицына профессионально защищает в судах природу своего родного Сахалина. Вместе с «Эковахтой Сахалина» она побеждает нефтяные предприятия, лесопромышленные и золотодобывающие компании, Росрыболовство и Росприроднадзор и даже правительство Сахалинской области. В копилке ее побед много важных исков в защиту сахалинских памятников природы, нерестовых рек, краснокнижных растений, территорий проживания коренных народов, включая два дела, сыгравших важную роль в нашумевшей истории о заключении и освобождении сотни косаток и белух из Китовой тюрьмы в Приморье. Мы поговорили с Наталией об актуальных экологических проблемах Сахалина. – Как вы стали природоохранным юристом? В 1998 году я пришла в «Экологическую вахту Сахалина» работать бухгалтером. Организация тогда была небольшой, бухгалтерской работы было не много, поэтому в свободное время я интересовалась природоохранными вопросами. Вскоре я поняла, что судебные действия наиболее эффективны для разрешения экологических проблем. Я снова пошла учиться и в 2007 году получила диплом юриста. Сегодня моя основная работа – это юридическая сфера охраны окружающей среды острова Сахалин. Это не только судебные действия, но и обращения в государственные органы (Росприроднадзор, прокуратуру, следственный комитет и т.п.), правовой анализ, методические пособия, вебинары, разработка правовых стратегий. Я специализируюсь не только в природоохранном праве, но и взаконодательстве об НКО (некоммерческие организации), разбираюсь в гражданском, административном и арбитражном процессах.

Объем иска с приложениями.

В прошлом году у меня возникла потребность делиться своими знаниями. Я завела блог, пишу просветительские посты. При поддержке российского отделения Всемирного фонда дикой природы провожу безвозмездные консультации для НКО и природоохранных активистов. Мне кажется, если люди будут более грамотными в правовом отношении, то смогут эффективнее защищать окружающую среду.

«Суд – крайняя мера. Но приходится все чаще прибегать к ней»

– Какими наиболее актуальными для Сахалина экологическими проблемами вы занимаетесь сегодня?

В суде по делу о защите горы Острой.

В работе «Эковахты» сейчас три иска в отношении спортивно-туристического комплекса «Горный воздух», который строит свои объекты в районе гор Красной, Острой и Большевик. На Красной построены горнолыжные трассы и планируется канатная дорога. Острая пока не тронута, но собираются построить трассы и там. А у подножия горы Большевик растет более четырех тысяч экземпляров красивого реликтового цветка, занесенного в Красную книгу России. Это кардиокринум (лилия) Глена, цветущий один раз в жизни. Территория его произрастания – памятник природы и прилегающие окрестности. Это крупнейшая в России ценопопуляция этого растения. Именно там по проекту должен пролегать последний километр парковой дороги, основная часть которой построена почти полностью. Как надо было проектировать эту дорогу, чтобы не знать, что она упрется в особо охраняемую природную территорию? Обсуждений проекта со специалистами и общественностью никто не проводил. Хотя альтернативный вариант был с самого начала: эту дорогу могли построить по другому берегу реки Еланька, где она фактически есть, ее надо только расширить. В конце мая мы добились, чтобы Сахалинский областной суд запретил комплексу «Горный воздух» любую рубку леса на территории памятника природы и в его окрестностях. Также суд в определении указал на незаконность и необоснованность пересадки редких растений. Но, несмотря на это, Росприроднадзор выдал разрешение на добывание 370 экземпляров краснокнижных растений в створе парковой дороги. «Горный воздух» незамедлительно их пересадил.

Кардиокринум сердцевидный. Фото К. Корзникова.

Пересаженный кардиокринум.

Мы направили жалобы в Росприроднадзор, Минприроды России, Генпрокуратуру РФ и Следком РФ с просьбой проверить законность выдачи разрешения в целях пересадки. А 20 июня независимый эксперт, кандидат биологических наук Виктор Шейко, в присутствии свидетелей обследовал места пересадки лилии и недосчитался 88 растений! Как и областной суд, эксперты из Сахалинского ботанического сада и Ботанического сада-института ДВО РАН из Владивостока убеждены, что пересадка кардиокринума недопустима и может привести к гибели всей ценопопуляции. Однако непохоже, что Минприроды это вообще волнует. Оно разработало законопроект, предлагающий внести в статью 60 Федерального закона «Об охране окружающей среды» пункт, разрешающий в исключительных случаях использовать объекты растительного мира. Это означает фактическое уничтожение краснокнижных растений в угоду коммерческому освоению территорий их произрастания. Также мы оспариваем постановление правительства Сахалинской области, которым утверждены новые границы памятника природы «Популяция кардиокринума (лилии) Глена». Теперь границы природной территории сильно сокращены. В результате краснокнижные виды, для охраны которых и создавался этот памятник природы, оказались за его пределами. И третий судебный процесс по этой теме – оспаривание заключения государственной экспертизы, одобрившей проект строительства парковой дороги через места произрастания растений, занесенных в Красную книгу России. «Эковахта Сахалина» продолжает защиту китов и дельфинов от вылова для культурно-просветительских целей. После скандальной истории 2018 года, получившей мировой резонанс, в результате которой все косатки и белухи, заточенные в Китовой тюрьме, были выпущены на свободу, мы каждый год добивались отмены квот на вылов морских млекопитающих для продажи в океанариумы и дельфинарии (в большинстве случаев китайские). Теперь мы добиваемся законодательного запрета на вылов животных – вместе с коалицией «Свободу косаткам и белухам» мы собрали 100 тысяч подписей под петицией на РОИ.

Белушонок в китовой тюрьме. Фото В. Козлова.

Этого достаточно для ее рассмотрения правительством, но экспертная рабочая группа федерального уровня в прошлом году отклонила нашу инициативу. В этой группе не было ни одного эксперта по морским млекопитающим, и ее заключение основано на интересах Росрыболовства. Но мы продолжаем бороться. На 28 июля назначено судебное заседание в Пресненском суде г. Москвы, где будет рассмотрен наш иск об оспаривании решения рабочей группы. Можно поддержать нас – направлять свои обращения в Комитет Госдумы по аграрным вопросам, который занимается этим законопроектом. Депутаты будут рассматривать его в октябре. – Что нужно делать, чтобы защитить территорию, на которой растут краснокнижные виды? Во-первых, привлечь специалистов и вместе с ними зафиксировать места произрастания краснокнижных видов – с координатами каждого растения, фотографиями; все задокументировать, оформить и составить акт о том, что на таком-то участке в таких координатах растут следующие виды в таком-то количестве. На нем должна стоять подпись как минимум одного специалиста-ботаника. Этот документ – самый важный, именно он является основой для всех последующих обращений в госорганы и суд. Все эти акты нужно отправить в Росприроднадзор и региональное ведомство, проводящее госэкспертизу проектов освоения лесов и передает их в пользование (например, у нас это Агентство лесного и охотничьего хозяйства Сахалинской области). Информацию о краснокнижных видах должны учитывать при согласовании любой деятельности, которая по закону должна запрещаться в местах произрастания редких растений. Если участок уже передан в пользование, надо обращаться в надзорные органы – Росприродназдор и прокуратуру. Если они не вмешиваются – идти в суд. Если вред редким видам и местам их обитания уже нанесен – сообщайте в Росприроднадзор и полицию, это административная и уголовная ответственность (в зависимости от размера вреда). – Возросло ли количество судебных исков по природоохранным вопросам в последние годы? Это сложно отследить, так как в России крайне мало общественных организаций со своими практикующими юристами. На Сахалине мы стали обращаться в суд чаще. Раньше в природоохранном законодательстве было больше инструментов, чтобы решить проблему, не доходя до суда. Например, список объектов государственной экологической экспертизы был гораздо внушительней. По ним проводились полноценные общественные слушания и оценка воздействия на окружающую среду. Еще на этапе обсуждений люди могли внести улучшения в проект или вообще его остановить. Сейчас такие возможности сильно ограничены, а значит, решить экологическую проблему без суда часто очень сложно. Ни прокуратура, ни госорганы эти вопросы не хотят решать. Тем не менее, сначала мы всегда стараемся решить проблему обращениями, встречами, переговорами, объяснениями, что вот так нельзя, надо по-другому. Обязательно предлагаем альтернативные решения. Суд – это всегда крайняя мера. Но приходится все чаще прибегать к ней. – Какое дело из тех, что вы выиграли, было самым сложным? О прекращении деятельности золотодобывающей артели в Смирныховском районе на реке Лангери. Материалы составляли несколько десятков томов, было девять оснований по иску, каждое надо было подтвердить доказательствами. Результат был в нашу пользу: предприятие модернизировало технологии производства, перестало сливать отходы в реку, и вода стала чистой и прозрачной. С 2015 года она в таком же хорошем состоянии. Однако артель провела только техническую рекультивацию нарушенных земель. Биологическую рекультивацию – то есть восстановление растительности – выполнили спустя рукава. Земля осталась практически голой с редкими островками травы.

Долина р. Лангери, отработанная артелью Восток-2 в прошлые годы. Снимок с вертолета, июнь 2015

«Самое неприятное – выиграть для того, чтобы решение так и не было исполнено»

– Какие изменения в природе Сахалина вы наблюдаете сегодня и как они связаны с деятельностью человека? Негативное воздействие на природу золотодобывающих компаний однозначно уменьшилось: они стали применять более щадящие технологии и прекратили загрязнять реки. В сфере шельфовой добычи нефти воздействие остается прежним. Что касается берегового промысла – Роснефть в прошлом году заявила о приостановке добычи нефти на многих нефтепромыслах на Сахалине, но снизило это воздействие или нет, сказать сложно, так как все промыслы у них старые – постоянно что-то рвется, льется, каждый год случаются новые разливы и утечки. Хотя, на мой взгляд, все равно становится лучше, так как сама компания уделяет этим проблемам все больше внимания и модернизирует свои трубопроводы, установки, шлаконакопители. А с рыбой у нас все плохо: горбуши в реки заходит меньше, а промысел не закрывают. Промышленный вылов не оставляет рыбы, чтобы зайти в реки и заполнить нерестилища. Это влияет на всю экосистему. Из-за нехватки рыбы медведи чаще выходят к людям, конфликтов с ними становится больше. – Что самое сложное в работе природоохранного юриста? Когда ты выигрываешь дело, а ответчик делает все, чтобы либо изменить закон, либо обойти его и не исполнять решение суда. Такое бывало не раз, особенно когда замешаны большие коммерческие интересы. Они просто меняют закон, на основании которого было принято решение. Мы сейчас наблюдаем это в деле с СТК «Горный воздух». Если Росприроднадзор выдаст разрешение на пересадку оставшихся растений, а Минприроды изменит законодательство – то кассация просто отменит решение суда. Самое неприятное не проиграть, а выиграть для того, чтобы решение так и не было исполнено. Следите за новостями по делу о лилии Глена и другим расследованиям «Эковахты Сахалина». Там же появляются запросы о поддержке.

Дарья Кобзаренко

 

Наш проект существует благодаря вашей помощи! Если вы нашли материал полезным, вы можете оставить комфортное для вас вознаграждение.